Мой персональный Бог

[Пушистый апостол]

Тоже рассказ. Но уже не маленький.

Краткое содержание: Милая история про то, как нужно знать цену своим словам, дабы потом не расплачиваться душевными терзаниями

***

@темы: Руки-крюки, Моё. Не дам. Я жадная ©, У меня богатая фантазия и больное воображение

Comments

[Пушистый апостол]

Она была пьяна. Сильно. Непозволительно сильно. Вроде там была еще травка. Сорвалась, устала, «отдохнула» называется. Поэтому сейчас она все додумывала, болтаясь тряпичной куклой на плече у мужчины. Помнила она его плохо, но вроде бы он симпатичный. Хотя какая разница? У неё так давно уже никого не было, что она согласна была и на средней паршивости секс.

Он привез её к себе домой. Скромная квартира, без излишеств. Сгрудил её на кресло. Дал стакан в руки, заставил пить. Через некоторое время туман перед глазами рассеялся, она стала мыслить более четко. Да, он действительно симпатичен. Хотя, даже больше. Красив. Высок, сероглаз, волосы то ли черные, то ли коричневые, в полумраке квартиры не поймешь, торчат мило во все стороны, что только добавляет шарма. Мускулистый, но не перекаченный, без единого намека на испорченную кожу, как отполированный. Руки сильные, ноги прямые. Еще бы трахался соответственно...
- Долго рассматривать будешь?
От голоса она вздрогнула, виновато потупив взгляд. Голос был соответствующий, низкий, с хрипотцой, заставляющий внутри все сжиматься в теплый комок.

Он поманил её, она поднялась, не чувствуя тяжести в теле, легкая, как пушинка, перепорхнула к нему на кровать. Глаза поднимать категорически себе запретила, что тут же и нарушила, когда, мельком глянув на его лицо, зацепилась за взгляд... Сколько всего в нем было: и падение в бездну, и взлет в самую высь предрассветного неба, и огненная страсть, и ледяное спокойствие. Вообщем, оторваться она не смогла, даже если бы и хотела.

Губы его, казалось, жили отдельной жизнью, были мягкими, чувственными, уже от поцелуя хотелось кончить, чего она никогда не испытывала. Нет, как женщина, она понимала, что должно когда-нибудь такое случиться, что она влюбится, по-настоящему, что от одного прикосновения будет таять и плавиться как воск, но... Но взято это было из книг, фильмов и прочей бутафории, чем она жадно забивала себе мозг в юношеские годы. Он, не разрывая поцелуя, поднял её на руки и уложил на кровать, за эти два шага успев расстегнуть все застежки на корсете платья, но не снял его сразу, а принялся покрывать поцелуями шею, плечи, руки и даже пальцы, чувствительными которые, к слову, никогда не были. Только сейчас были. Сейчас всё было, о чем она даже мечтать не могла. Поцелуями медленно покрывались ключицы и грудь... Грудь? Она была уверена, что почувствовала бы, когда с неё снимали корсет, это сложно не почувствовать, потому что нужно снять лямку с одного плеча, потом с другого... Ой, а какая вообщем-то разница! Нашла какие мысли в голову пускать.

Она поднялась, чтобы прикоснуться к губам и забыть эту глупую мысль. Мужчина откликнулся, прильнул, мягко, но настойчиво укладывая обратно на спину, быстро избавляя от юбки и нижнего белья. Даже чулков не оставил. Не фетишист, однако...

Ласковости в нем было хоть отбавляй, а между ног всё откровенно текло. Но вопреки всему, он продолжал покрывать поцелуями всё её тело, а руки гладили везде, кроме внутренней стороны бедра.
- ...п-пожалуйста...
Он удивленно посмотрел на неё.
- Введи... пожалуйста...
Ну, просят, так просят. Мужчина слез на край кровати и стянул с себя джинсы вместе с бельем, встал, кинул их на кресло, повернулся к ней...

Вот вы когда-нибудь мечтали о жеребце в человеческом обличье? Она даже мотнула головой от удивления. Апполоны, Гераклы и прочие мифические боги, которые считались эталонами красоты просто жалкая кучка прославленных порнозвезд по сравнению с ним.
- Очень большой?
Она отрицательно замотала головой так, что чуть не свернула себе шею.
- Красивый... – только и смогла выдохнуть, когда он уже ложился рядом, возобновляя танец рук по её телу.

Ласково и непринуждающе повел по бедру, а она вдруг напряглась. Он поднял вверх бровь, ведь просила же недавно. Чтобы не показывать смущения она отвернулась и сжала его руку между ног. Он тихонько надавил, и, видимо барьер рухнул и ноги сами постыдно расползлись в стороны, хотя посмотреть в глаза было стыдно.
- Смотри на меня.
Она вздрогнула, как тогда на кресле, робко повернула голову и тут же ощутила его губы на своих.

Входил он медленно, растягивая, потому что себя она явно переоценила. «А мог бы оставить свой, вообще бы порвалась» - подумал он.

Когда он ввел до конца, она чуть застонала. Вроде и мастурбировала за этот месяц, пробовала себя чуть растягивать, но он всё равно был огромен, будто посадили на раскаленную трубу. А потом труба начала двигаться. Желания стонать в постели у неё вызвал только однажды паренек, который трахался так отвратительно, что стонала она скорее с горя и чтобы он побыстрее с неё слез. Тут стоны вырывались откуда-то с низа живота, прошибая насквозь и вырываясь из горла. Прекратить эту похабщину она бы не смогла никак, потому что это было выше её оставшихся дамских сил. Её вколачивало в постель так, будто бы она попала под отбойный молоток, но это не было неприятным, скорее наоборот, настолько приятным, что она закинула обе ноги ему на спину и безжалостно царапала совершенно гладкую кожу руками, оставляя красные рубцы.

Вдруг он остановился, и начал медленно, с оттяжкой, входить в неё, заставляя метаться, под ним от ощущений. Целоваться в такой момент хотелось, но её скорее надо было бы привязать, чтобы поцеловать, так как поймать на одном месте её губы было бы чудом. И он это чудо сделал, неожиданно впившись в губы, чуть прикусывая, начал размеренно и глубоко вдалбливаться, пока не почувствовал, что она кончила. Это был самый бурный оргазм в её жизни. Она постигла тайну вселенной, доказала все недоказанные теоремы и поздоровалась за руку с богом в один и тот же миг. Правда потом её отпустило, и девушка стала тихо подвывать, дожидаясь, когда он кончит. На удивление, этот мужчина кончать не собирался, а опять набирал темп, заставляя её постыдно кричать и подставляться, чтобы он входил еще глубже.

Когда она думала, что уже умирает, а из горла выходили только хрипы, она почувствовала, как её легонько прикусили за шею, и начали извергаться внутрь. Второй. Она впервые испытала два оргазма за один раз. Поэтому, так как тайны вселенной она уже постигла, на неё напала неприсущая ей говорливость. Она лепетала и лепетала без умолку, когда он вдруг напрягся и достаточно грубо сказал:
- Повтори.
Она уставилась на него непонимающими глазами, стараясь припомнить, что только что несла.
- Повтори. – на этот раз уже с рыком в голосе, что припугнуло её и она тут же вспомнила, что говорила, правда сейчас похоже было на доклад начальству.
- Я сказала: боже, как хорошо, о, боже, пожалуйста, да, я бы душу продала, только бы ты трахал меня вечно, да...
- Достаточно, - сказал он уже мягко, возвращая бархатистость своему голосу.
Он аккуратно вывел член, мельком глянув на него. Крови было мало, значит, он всё-таки не сильно порвал, а только закрепил договор. Пока он вытаскивал, эта девушка металась по кровати так, что он чуть снова не встал. Прям порочная девственница. Но рано для продолжения еще. Рано.
- Я тебя обидела? – робкий и совершенно неуместный вопрос.
- Нет, детка, я счастлив был это слышать. – поцеловал ласково в висок и начал одеваться.
- Мне тоже?
- Что «тоже»? – изумленно спросил он.
- Ну, собираться и уходить... – промямлила она.
- Нет, - усмехнулся он, - спи.
И это последнее, что она запомнила, потому что накатила такая приятная усталость, что она сразу же отключилась.

Утром, проснувшись в чужой квартире, в пустой постели, я испугалась, что это был сон, но, судя по красным пятнам от помады, черным каплям туши на подушке и изорванному в нескольких местах одеялу, стало понятно, что не приснилось. Оказывается она еще плакала и портила чужое имущество. Хороша плата за великолепный секс, ничего не скажешь. На постели лежал костюм и записка.

«Детка, у тебя дурной вкус, не строй из себя шлюшку.
Костюм твой, считай, это подарок за ночь.
И, надеюсь, ты понимаешь, что я запомнил.
Твой «Боже»

Сказать, что она покраснела – это не сказать ничего. Та на ней можно полноценный завтрак было приготовить: на животе яичница, на ушах бекон, а на голову турку с кофе поставить. Эдакая «ходячая плита».

Костюм был действительно хорош. Сидел как влитой, будто она не спала, а где-то в примерочной крутилась. Белье там тоже было и, судя по срезанным ценникам и лейблам - её просто пощадили, чтобы не доводить до финансового сумасшествия, если одни трусики бы стоили как три её зарплаты. На двери была еще одна записка.

«Я знал, что тебе понравится.
И я всё помню.
Твой «Боже»
P.s. Ключ отдай консьержу. Нет.
Он не слышал твоих стонов.
Он старый и глухой пень.»

Нет, он явно решил над ней поиздеваться. Хотя, на пне она рассмеялась, вынула карандаш для глаз из сумки и аккуратно приписала.

«А ты не ревнуй» и пошла обуваться. Когда она подошла к двери, то чуть не упала в обморок. На двери, под её надписью была еще одна.

«Я не ревную, я в себе уверен.
На работу опаздываешь»

Она схватила ключи с тумбочки и пулей вылетела из квартиры. Ей, наверное, просто показалось. Отдав ключи консьержу, она заспешила на работу. В метро её даже не толкали. Удивительно.

[Пушистый апостол]

***
День прошел нормально, что тоже было удивительно. Ну, за исключением жгучей ненависти одной из коллег.
- И когда это ты успела походить по салонам? Да и с твоей-то зарплатой... Неужто ты так хорошо научилась сосать, фройлен Хайла?
Завистливая коллега упорно продолжала называть Хайлу "фройлен", хотя девушка давно не давала повода обзываться, но, видимо, в курином мозгу мнимой начальницы слова «фройлен» и имя «Хайла» что-то да значили.
- Нет, фрау, я умею принимать подарки без первоначальных взносов.
После того, как она посинела, а потом покраснела, стало понятно, что рабочий день для Хайлы окончился и она, достаточно быстро, ретировалась домой.

Уже дома на девушку напал приступ смеха и дикого страха, потому что раньше она никогда так дерзко никому не отвечала. Принимая душ, Хайла вдруг вспомнила про квартиру и про того мужчину, который у неё был вчера, и про особенный секс тоже. Но не успела она как следует обсмаковать эти мысли, как вспомнила о странной записке, которая напугала её до глубины души. Домывалась она то ли со страхом, то ли с остервенением. Ужин в горло не лез, поэтому после пары ничего не значащих программ по телевизору Хайла честно захотела спать.

Дни шли за днями, и вдруг, когда она только пришла домой, то ощутила дикое, просто необузданное желание. Она хотела секса. Но не просто секса, а секса именно с тем мужчиной. Сзади раздался негромкий хлопок, Хайла повернулась и...

За спиной стоял он. Абсолютно голый. С наглой, похотливой ухмылкой.
- Звала. – это был не вопрос, а утверждение. Мысли метались в голове с космической скоростью и ни одна толком не рвалась на язык.

Он властно закинул её себе на плечо, как тогда и понес в спальню. Он знал расположение всей квартиры, потому что пошел не длинным путем, через зал, а коротким, через маленькую дверку, о которой не знали даже некоторые её друзья. Она долго просила отца сделать её, чтобы она не нарушала сон родителей, когда поздно приходила с вечеринок.

Хайлу бесцеремонно бросили на кровать и начали рвать одежду. Она попыталась что-то сказать, но когда посмотрела в глаза этому...Этому, то передумала, потому что они светились серебром.
- У тебя всё равно нет вкуса, - пуговицы летели во все стороны, - я так хотя бы тебе гардероб обновлю, – низкое прирыкивание не давало расслабиться, хотя от такого бесцеремонного обращения Хайла заметила, что намокла.

Робкие протесты сметало волной похоти и циничного обращения с её одеждой. Маньяк, которого хочешь. Странное описание, только развить эту мысль не удалось. Он вставил. Резко, больно, но так желанно, что она даже не поняла, откуда хлюпающие звуки: между ног, или изо рта, который откровенно насиловали его пальцы, в такт движениям внутри. В этот раз она кончила аж три раза, и за все эти три раза была вознаграждена его поцелуями. Никто так не целовался. Никто во всем мире. Она не сравнивала, она это знала.

Поцелуй в висок запомнился краем сознания. Девушка провалилась в сон.

***

Утро встретило Хайлу шуршанием упакованного костюма, еще одной пары белья без лейблов и набором косметики. Тоже неизвестной фирмы. Точнее вообще без фирмы, но косметика была дорогущая. Видимо размазанная и потекшая от слез тушь была не очень эстетична. Что ж, спасибо, что ей в лицо хоть это не сказали. Но стыдно всё равно стало.

Сегодня был годовой отчет и костюм был очень даже вовремя, потому что предыдущий подарок уже был оценен даже директором. Новый наряд произвел не меньший фурор. Хайла действительно была в нем хороша. Честно, положа руку на сердце, она никогда не думала, что к её пепельно-русым волосам и серым невзрачным глазам подойдут глубокого цвета муреновый костюм и темносиняя блуза. Немного вычурно, как она думала, но произвело фурор. Пока она подводила итоги своему докладу, слушали все, и даже... Вот тут она чуть не сорвалась и не вскрикнула. Профессионализм дал о себе знать, она только немного запнулась, выпила воды и закончила. Удивительно, но ей аплодировали.

Когда Хайла вернулась на место и посмотрела туда, где видела Его, то лишь чуть приподняла бровь, потому что поняла, что ей показалось. Хотя где-то внутри заныло от желания, чтобы это был Он.

За спиной раздался хлопок. Такой же, как и вчера. Хайла скосила взгляд и увидела, как из-за двери её манит рука с глянцевой кожей. Не помня себя, она поднялась, извинилась и быстро выбежала в коридор. Не хватало еще, чтобы Этот, голиком разгуливал у неё на работе, только, когда она вылетела из зала для совещаний, та самая рука быстро запихала её в коморку, где хранились вещи уборщицы.
- Звала. – опять констатировал он.
На сей раз он не рвал одежду, может подарок было жалко, может её, потому что в зал совещаний возвращаться всё-таки нужно было. Бесцеремонно задрал юбку, стащил трусики, которые испарились где-то в его руке. Закинул её ноги себе на талию и вошел. Кричать было нельзя, только он видимо, забыл её, уже ставшее обычным, приветствие, потому что потом торопливо зажал ей рот рукой, шикнув. Она с трудом кивнула, потому что в следующую же секунду взгляд помутнел, а глаза закатились от удовольствия, просьба была тут же забыла, но хоть стонала Хайла в руку, пока внизу в её тело вонзался член. Кроме осознания того факта, что её постыдно трахают прямо около зала совещаний, в какой-то коморке, Хайла принять ничего не могла. Хотя она уже точно знала, что ей это нравится. Безумно нравится, когда её берут так необузданно, пользуют тогда, когда у неё только появляется мысль. Мысль о том, что она хотела бы. Хотела подчинятся, хотела бы быть использованной, хотела стелиться, чуть ли не подвывая в такт своим мыслям она сжалась в очередном оргазме. Сколько их было? А, какая разница, сейчас её больше волновало, сможет ли она ходить и поцелует ли он её. Поцеловал. Так страстно, что, если бы не узость помещения, она бы стекла по стенке. Но, не смотря на всё это состояние, от поцелуя перестали дрожать коленки, она смогла нормально ответить ему. Не отстраняясь, ухмыльнулся, и у неё треснула резинка, которая держала конский хвост. Волосы дождем опали на плечи. Хайла отстранилась, недоверчиво потрогав пряди, но тут же легонько получила по руке.
- Оставь. Пойдешь без белья. Подарок дома. – поцеловал в висок и вытолкал её за дверь.

На неё недоуменно уставилась уборщица.
- Простите, - буркнула Хайла, надеясь, что она подумает, что та ошиблась дверью и не найдет сейчас Этого, вальяжно развалившегося среди тряпок с сигаретой в зубах. Додумывала она уже стоя перед зеркалом в туалете, удивленно таращась на себя. С распущенными ей действительно лучше. Вдруг стекло запотело и его почерком появилась фраза:

«Я не имею вредных привычек.
Кроме дарения подарков.
Твой «Боже»

Хайла отшатнулась от зеркала и помчалась в зал совещаний. Там её встретили восторженно, будто она и не выходила, а только что закончила свою речь. Чудом это назвать сложно, потому что во время чуда не трахаются в коморке. Хотя, во время её чуда именно это и происходит. Впервые она попробовала секс без обязательств, и ей понравилось.

[Пушистый апостол]

***

Прошел уже месяц со времени первой встречи. Хайла так и не дала ему имя, если не считать того, что он сам окрестил себя её персональным «Боже». С того времени она не знала ни одного места, где бы он не брал её. Как только она хоть чуть-чуть думала о нем – он тут же появлялся и удовлетворял её потребности. Во время сидения в кафе с подружками. На каком-то светском рауте, где её хорошо зарекомендовали. На заднем сидении такси. Да она даже успела кончить в каком-то переулке, пока в клубе её ждал давно набивавшийся в бойфренды парень. Всё было бы великолепно – она хотела, он использовал её именно так, как она хотела, угадывая самые пошлые желания, и исчезал.

Только сейчас Хайла тоже хотела. Но «хотела» в другом смысле. Она хотела Его. Не секса с ним, не удовлетворения своих желаний, а хотела удовлетворить его, потому что с того самого первого раза он больше никогда не кончал. Доводил её до оргазмов, и потом спешно исчезал. Да даже не это тянуло Хайлу. Безудержное желание узнать, как он зевает, как чистит зубы, как спит, как это, делить с ним завтрак – всё это крутилось у неё в голове на протяжении недели. Ни разу у неё не сжалось что-то в теплый комок внизу живота. Только жгло в груди. Желания обрастали новыми подробностями: она хотела бы подарить ему подарок на день рожденья, справить с ним Рождество, хоть раз прогуляться под руку. Это мучило её, выматывало, она не утерпела и взяла отпуск, благо, нынешняя должность позволяла ей.

Каждый день с момента, когда она проваливалась в беспокойный сон, до момента пробуждения она ни разу не подумала о нём только как об объекте утоления своей страсти.

Шла вторая неделя, Хайла просто извелась. Она поняла, что он приходит только на зов её похоти, что появляется за спиной, подчиняя её себе, но сейчас она не могла. Пыталась, но не могла, внизу живота было тихо, только неумолимо пекло в груди. В конце концов, она сдалась. Когда Хайла вновь вспоминала его облик, его иссиня-черные волосы, серебристые глаза, правильной формы нос, чувственные, чуть пухлые губы, великолепная шея, широкие плечи, на которых ни разу не оставалось ни царапины, хотя иногда она видела кровь у себя не только под ногтями, но и на подушечках пальцев. Его торс она запомнила наизусть, хотя ни разу не прикасалась к нему, о чем дико жалела. Прямые ноги, совершенно не кривые, как у многих мужчин, а как у пловца... И член. Член, который сводил её с ума, заполнял полностью, упираясь головкой в матку, пульсировал как бешеный, заставляя её сокращаться в ответ...
- Звала.
Хайла подпрыгнула на месте. Она не слышала хлопка, только сразу услышала голос. Голос, который тоже сводил её с ума.

Он шагнул к девушке, не понимая, откуда такой странный лихорадочный румянец и почему она так долго его не звала. Не то чтобы он скучал, но всё же мять её тело в руках было приятно. Откуда ж всем было знать, что эта забитая мышка настолько чувственна в постели, что грудь 2го размера так чувствительна к ласкам, будто её током бьешь. Ему безумно хотелось трахнуть её сразу двумя членами, но таких желаний в ней не находил. Сейчас он вообще не находил в ней нормальных желаний. Если честно, то зов был настолько слабым, что он оставил бы его без внимания, если бы не долгий перерыв.
- Я... – попыталась она что-то сказать.
Он собрался подойти к ней, и отнести в спальню, но не успел. Хайла ринулась к нему и обняла. Обняла и разревелась, как девчонка. Он опешил. Вроде бы ж не было ничего такого. Неужели за эти две недели она так изменилась. Похоти не уменьшилось, но она хотела чего-то большего.
- Я устала, я не могу, я хочу тебя видеть, я не могу не думать о том, какой ты, я хочу узнать тебя, хочу просыпаться и смотреть на то, как ты спишь, готовить тебе завтрак, если ты вообще ешь, провожать на работу, или куда ты там ходишь, я хочу, понимаешь, хочу...
Поток желаний прервался невнятным бормотанием и уже более громким всхлипыванием. Она размазывала слезы ему по груди, ей было безумно стыдно, но Хайла никак не могла оторваться от горячего тела, а обнимала лишь сильнее и сильнее.
- Так. Ты помнишь наш договор?
- Договор?
- Да. Ты сказала, что продашь мне душу за то, что я тебя удовлетворяю. Мне необходимо тебя удовлетворять, понимаешь, детка. Я не буду играть в семьянина и уж тем более не буду делать тебе детей.
- Я не хочу детей. – совсем по детски буркнула она.
- Та не цепляйся к словам. Ты продала мне душу за секс. А не за отношения. С отношениями это вон – к ангелочкам. Ток они трахаться не могут, им библия хозяйство отдавила.
- Значит ты – Дьявол?
- Ну, это ты лишка хватила, дорогуша. Я – Демон. Я тебя трахаю, заметь, не затрахиваю до смерти, а трахаю до момента, когда секс с тобой станет называться некрофилией.
- А потом?
- А потом я получаю твою душеньку и жду нового контракта.
Хайле вдруг стало так противно. Глупо, конечно, «Демон-девственник», но она хотела быть у него одной... Хотя, одной, судя по всему, и будет, пока не умрет. Но всё равно стало обидно и она ударила его кулачком в грудь.
- Хей, ты чего?
- Ничего. Значит, жить у меня ты не можешь?
- Детка, теоретически – могу. А...
- А практически я не знаю чем питаются демоны, неумеха и вообще, наверно, плохо трахаюсь.
- Не совсем. А практически, я выгляжу по-другому.
- Рога, крылья, хвост?
- И член поболе этого.
- Это мелочи, так ты согласен? Тогда ты действительно сможешь удовлетворять меня, даже больше, чем раньше и это не будет противоречить договору.
- Ээ...
-Почему ты больше не кончаешь? – вдруг спросила она, подняв свои серые глазки наверх.
- Потому что уже сказал, золотце, я не хочу детей. И... Эй, ты меня слушаешь?
Нет, Хайла не слушала. Если он не хочет детей, то и не надо, и хорошо, её это как раз устраивало, а вот чтобы он кончил – для неё стало жизненно необходимо. Поэтому она сейчас сползла вниз, на колени и жадно вылизывала головку уже твердеющего члена.
- Ох, ну, конечно, кто меня будет слушать... Если уж тебе так хочется, то иди сюда.
Он подхватил Хайлу и уложил на обеденный стол.
- Но я не...
- Ты и не будешь, детка.
Он встал у неё над головой и постучал головкой по губам.
- Устраивайся. Сейчас еще одна твоя дырка потеряет девственность.
Хайла сползла чуть, свешивая голову со стола и начала аккуратно облизывать головку, пуская член в рот всего на треть.
- Укусишь – он выбьет тебе зубки, дорогуша. Ну-ну, не дергайся, ты же сама хотела, чтобы я кончил.
От такого грубого обращения девушку повело. Ни о чем не думая, она яростно вылизывала головку, пропуская член всё глубже и глубже.

Вдруг что-то коснулось её бедра и поползло вверх, под шорты. Она дернулась, попыталась приподняться, но с членом во рту - не очень-то легко это сделать. Она начала медленнее сосать, но когда это «что-то» вошло внутрь, демон начал двигаться сам, в такт же начало двигаться у неё между ног. Это явно было что-то от демона, потому что слишком слаженно шли движения: то по очереди, то вторя друг другу.

Вот так, лежа на столе, Хайла поняла, на что она согласилась. Лечь под демона, да еще в такой позе. Додумать ей не дали яички, шлепнувшие её по носу. Он вставил больше половины и уже вошел в горло. Хайла задергалась, из глаз прыснули слезы, но демон не успокоился, пока не вставил полностью и медленно не вынул.
- Была готова к такому? - ехидно донеслось сверху, заметив, как заходила ходуном грудная клетка девушки.

Хайла мотнула головой, но тут же член опять начал двигаться, трахая безжалостно. Слезы лились из глаз, дышать удавалось через раз, но внутри неё, что-то очень упорно долбилось по самым чувствительным зонам, отвлекая от саднящего горла. Хайла не знала, сколько продолжалась эта пытка, просто в один момент демон зарычал, вставил так, что её нос расплющило о подобравшуюся мошонку и кончил. Чтобы хоть как-то остаться в живых, Хайла судорожно глотала, перспектива спермы в носу была не самой удачной, поэтому выпить надо было всё. Он последний раз дернулся и медленно вышел, любезно затянув девушку полностью на стол, чтобы у неё не отвалилась голова, выпустил второй член и подошел к уже вовсю текущей девушке с другой стороны. Она откровенно начинала ему нравиться. Второй член был толще первого, хотя в его настоящем облике он-то и был меньшим. Аккуратно замаскировав уже кончивший орган, он стащил промокшее белье.
- Теперь твоя очередь, - глухо рыкнул Демон и вставил на всю глубину.
Хайла взвилась. Он был больше, чем она принимала раньше, из-за этого ощущения сбились, она начала сокращаться как сумасшедшая, судя по глухому рычанию, доставляя демону не малое удовольствие. Она скребла по столу, оставляя на столе царапины, выламывая ногти. Заметив это, демон взял её за запястья и начал просто насаживать на член как куклу.

То ли он пожалел Хайлу, то ли она его так сильно довела, но через несколько минут он вытащил, забрызгав ей весь живот своей спермой.
- Довольна?
Всё что смогла девушка, это кивнуть и провалиться в обморок.

Очнулась она в кровати. Подвигала ногами – ничего не шуршало. Это подействовало лучше будильника. Хайла подскочила и понеслась по комнатам. В кухне она увидела милую картину. Красное чудовище с рогами, копытами, хвостом и прочей атрибутикой воевала с её тостером. Судя по рычанию, тостер был на гране смерти, так как еще чуть-чуть и вместо тостов Демон вызвал бы Апокалипсис.
- Не так.
Хайла аккуратно подошла, зажала рычаг, подержала десять секунд и отпустила. Тосты не вылетели.
- Не страшно? – Демон выпятил грудь, полурасправил крылья и сделал гневное выражение лица.

Сзади щелкнул тостер, выкидывая хлеб, а Демон вздрогнул, потеряв весь свой лоск.
- Страшно. Аж тостер испугался.
Хайла счастливо улыбалась. Плевать на потрескавшуюся плитку, он богатый, или сам переложит, плевать на то, что он устроил на кухне пробный Армагеддон, пытаясь сделать ей завтрак, но он был утром у неё дома. Она подошла и уткнулась ему лбом в грудь. Порезала босую ногу о развороченную плитку, демон шикнул и усадил её на стол.
- Спасибо тебе, «Боже».
Демон рассмеялся.